Атмосферная книга о жизни и быте зороастрийцев. Предлагаем главы о том, как отмечали Новруз наши предки – зороастрийцы.
Роман «Один из семидесяти», автор – член Союза журналистов и Союза писателей Азербайджана, журналист, писатель, обладатель премии Молла Панах Вагифа за 2017 год Марина Мурсалова.
Прочитать книгу полностью можно на платформе ЛитРес.
НОВРУЗ – ПРАЗДНИК
НОВОГО ГОДА
Новруз является величайшим праздником природы в мире, так как в это время равнины и долины покрываются зеленью и дуют весенние ветры, которые уносят все мертвящее и погибшее, а природа одевается в новый наряд…
А.Гишапс
Прекрасный, всеми любимый первый месяц года – фравардин[1] отмечен особо буйным ростом пробудившихся от зимней спячки растений. Месяц ордибехешт[2]захватывает самый разгар весны. Он приносит радость и бодрость людям, стосковавшимся по теплу и обновленной, помолодевшей природе.
Изменения в ней в эту пору происходят всегда неожиданно и стремительно: бурные реки поят стада и равнины, распускаются почки, зеленеют леса, сады покрываются кружевным бело-розовым покрывалом, птицы заводят новые песни…
Пока солнце набирает силу в борьбе со снежными вершинами, у всего живого есть равная возможность насладиться и употребить себе во благо его щедрость. Этот месяц самый ласковый и любвеобильный.
В месяц хардад[3] Светило прибавляет углей в небесном очаге, потому поспевает первый урожай пшеницы, ячменя, созревает большое количество плодов.
Когда изумрудные поля темнеют под лучами южного солнца, порой не знающего границ своей щедрости, наступает жаркий месяц тир[4] – первый месяц лета, когда начинается первый сбор богатого урожая фруктов и овощей…
Весь последний месяц года эсфанд мидийцы провели в военном походе, ознаменовавшемся (слава богам) сокрушительным разгромом врага. Радость была удвоена тем, что празднование победы пришлось как раз на канун самого почитаемого зороастрийцами праздника – Новруза – праздника Нового года.
Поминание предков продолжалось ровно пять дней до начала нового года. В это время принято было посещать храм, читать особые молитвы и поминать своих умерших родственников дома. В этот раз поминали также безвременно ушедших храбрых воинов.
Правоверные зороастрийцы загодя наполняли различные сосуды пшеницей, чечевицей, ячменем, ставили в теплое место, накрывая холстом. Через некоторое время туда наливалась вода, смешанная с золой. Когда семена прорастали, сосуды ставили в специальные ниши в стене дома, в комнате, где обычно происходило богослужение в честь умерших предков.
Несмотря на печаль, поселившуюся во многих семьях, все женщины без исключения привели в идеальный порядок свои дома, сады и огороды. Предписание Авесты: «чистые мысли, чистые речи, чистые дела» была главным правилом жизни зороастрийцев. Чистота в доме была возведена в ранг почитания. Каждый булыжник во дворах был начищен почти до блеска. Сараи ломились от сухого чистого хвороста. Мусор был полностью истреблен в преддверии Нового года – и это тоже было символично для зороастрийцев. Ведь в доме, помимо людей, обитали фраваши – невидимые хранители очага, которые также придерживались главной заповеди Заратуштры – существование в условиях чистоты как внутренней, так и наружной. Однако сжигание мусора запрещалось, так как для зороастрийцев огонь был всегда священным. А нечистоты никогда не должны были соприкоснуться с поверхностью не менее священной земли. Для нечистот и мусора в каждом доме существовало специальное помещение; когда оно заполнялось до определенного предела, туда добавлялся специально приготовленный раствор. Полученная зловонная жидкость по узкому желобу сливалась глубоко в землю, туда, где обитали отвратительные дайвы.
Все отведенные пять дней поминания Севар и Мариам наравне с остальными посещали храм и, соблюдая умеренность в еде, несколько раз в день молились дома за всех умерших родственников, особенно горячо – за упокоение души родной матери и братьев-младенцев, погибших в столь раннем возрасте. За все это время ни единым словом Севар не обмолвилась с сестрой о Рефаиме. Мариам сама старалась не напоминать, зная, что тем самым принесет сестре только боль и новые переживания. Хотя и ее впечатлило видение Севар ‒ как Рефаим перешел через мост Чинват. Возможно, всей своей жизнью, боевыми подвигами или столь светлой любовью Рефаим успел заслужить снисхождение у здешних богов, которые взяли под свое покровительство душу иноверца, сердцем принявшего уклад и установленные порядки на земле зороастрийцев.
В последний день старого года прощались с душами умерших. Севар с сестрой слазали на крышу дома и расставили там сосуды с водой, ранними полевыми цветами, веточками тамарикса и других цветущих благоуханных растений, радующих сердце и глаз. В сосуды с водой они бросили листики молодого деревца.
Там же, на крыше, оставили лорку – ритуальную еду и питье. Все это предназначалось для душ умерших, которые все пять последних дней уходящего года, по поверью, пребывали рядом с живыми.
В последний день, окончательно насладившись общением с родными и видя их почитание, души умерших родственников должны были отправиться обратно в обиталище ангелов и упокоившихся душ – на Самое Синее Небо, в Дом Хвалы ‒ в рай…
МИЛОСТИВЫЙ И СПРАВЕДЛИВЫЙ
При единении и малое растет, при раздоре и величайшее распадается.
Саллюстий
На заре, до появления первых лучей солнца, все домочадцы собрались на крышах своих домов и ждали, когда уважаемый мобед – руководитель праздничной молитвы – зажжет огонь на всех четырех углах крыши храма.
Дул редкий для здешних мест сильный южный ветер, и люди опасались, что его порывы омрачат грядущее празднество Нового года. Ведь если огонь погаснет, для многих это станет плохим знаком. Но Эштар, который, как обычно, руководил праздничным действом, позаботился о том, чтобы не уронить собственного величия, ведь люди должны знать и беззаветно верить, что главный жрец – главный хранитель чистоты веры – способен справиться со стихией, укротить ее.
Его авторитет значительно возрос после военных событий, когда все стали свидетелями вмешательства Высших Сил в ход сражения. Теперь Эштар решил сделать все возможное, чтобы изгладить из памяти людей случай с Иотапой.
Хранитель Башни Вечности был прав: нельзя вести за собой народ, если в их душах посеяно хоть одно зерно сомнения. Из Барука жрец захватил чудодейственную черную смолу, которая охраняет священный огонь и не позволяет затушить его самому сильному ветру.
Эштар уверенной рукой поднес факел к первой чаше, закрепленной у южного угла крыши. С новым порывом ветра языки пламени заколыхались и пригнулись к самой крыше, затем дождем осыпались на землю. Жители замерли все как один. Но уже в следующее мгновение они увидели, что огонь не только не погас, но и окреп, и вознесся выше, несмотря на ветер, который продолжал настойчиво и жестоко трепать пламя, рвать его на части. Вскоре живой и яркий цветок огня зацвел на противоположном углу крыши, затем украсил восточную и западную стороны. Это было сигналом к тому, что новый год вступил в свои права.
Единоверцы, воодушевленные зрелищем, исполненные благоговения и самых возвышенных чувств, зажав пучки тамарикса и не сходя с крыш, начали читать праздничную молитву, воздавая хвалу главным святым для зороастрийцев стихиям: Огню, Воде, Ветру и Земле. Первым гаты из священной Авесты произнес Главный жрец, обратившись, как и остальные, лицом к югу. Его зычный монотонный голос разносился ветром по всей округе и в утренней предсветной тишине раскатистым эхом отражался от спящих еще гор.
…Кто молится Солнцу,
Бессмертному Свету…
Всемогущему Атару…
Всемилостливейшей Ардви…
Прекраснейшей Арамаити…
Тот молится Мазде…
Удачное наступление первого дня нового года в столь редкостный для здешних мест ветреный день, означало для правоверных зороастрийцев торжество справедливости и начало новой, непременно счастливой жизни…
ПРАЗДНИК В КАЖДОМ ДОМЕ
Дождем Навруза увлажнилось поле.
Из сердца прочь гони и скорбь и боли.
Омар Хайям
В праздник Новруз на столе должны были присутствовать семь блюд, в числе обязательных вино для мужчин, сладкий шербет для детей и женщин, сушеный виноград, миндаль, мелкие и крупные орехи, засахаренные фрукты.
Число семь являлось для зороастрийцев священным: семь звезд, семь ступеней неба, семь заповедей: правда, справедливость, верность, трудолюбие, миролюбие, сострадательность и чистота (внешняя и внутренняя). В кувшинах стояли букеты из первых цветов, основу которых составляли ветви цветущей священной для зороастрийцев дикой буты – тамарикса.
Соблюдение всех ртуалов этого дня было обязательным. На столе против каждого члена семьи были разложены: маленькое медное зеркальце, медная плоская тарелка с благовониями, яйцом (символ зарождения жизни) и полевым цветком. Желтый цветок означал пожелание богатства, красный – любви и семейного счастья, белый – твердости в помыслах и решениях…
Огонь в очаге разводился в этот день большой, и свет его, отраженный в зеркальцах, являлся как бы отражением света самой Вселенной.
Праздник начинался, как положено, с воздаяния хвалы богу Ахура-Мазде. При первых лучах солнца, по традиции, глава семьи начинал вращать свою тарелку слева направо, она должна была остановиться перед самым старшим из ее членов. Киаксар, не так давно лишившийся обоих родителей, был в своей семье старшим. Потому, покрутив тарелку, сам же и произнес традиционное пожелание:
– Да будет свет!
После этих слов все присутствующие начали поздравлять друг друга с наступлением нового года. Съев по горсти проросших семян, все приступили к трапезе, во время которой хозяин дома – Киаксар вручил детям и жене подарки. Старшему сыну, к примеру, он дал несколько монет, посоветовав тому расходовать деньги разумно.
Женщины в дни празднований не сидели за одним столом с мужчинами. Но в священный Новруз в доме правителя по его желанию за столом собрались все домочадцы без исключения. Даже крошка-сын, спящий в колыбели, присутствовал на празднике – его люлька стояла в комнате у очага. Киаксар был счастлив безмерно, как и многие из его соратников, благополучно оказавшихся в кругу семьи после военного похода. Оценить по-настоящему жизнь, вкусить сладость простого общения с родными могут, пожалуй, лишь те, кто заглянул в глаза смерти.
ВСЕОЧИЩАЮЩЕЕ ПЛАМЯ
В дом, где смеются, приходит счастье.
Восточная пословица
Было очень весело. Поющие девушки-служанки, образовав круг, танцевали в середине зала. Когда зазвучала знакомая, всеми любимая песня о смелом парне, который совершает подвиг за подвигом, чтобы завоевать любовь девушки, Киаксар не выдержал и сам вышел в круг, увлекая за собой Иотапу. Они кружили в танце, крепко взявшись за руки и прижавшись плечами. Киаксар, разгоряченный вином, не обращал внимания на улыбки окружающих – он во все глаза смотрел на жену, которая в этот день, как и во все предыдущие, была самой красивой и желанной.
Спустя некоторое время Киаксару сообщили, что прибыл его брат с семьей. Закончив домашнее застолье, зороастрийцы обычно отправлялись в гости к родственникам, друзьям или соседям. Киаксар обрадовался известию и изъявил желание самолично встретить дорогих гостей. Выйдя во двор и почувствовав в воздухе запах кострища, Киаксар крикнул, чтобы во дворе развели большой костер. Слуги с радостью бросились исполнять соизволение хозяина, который в этот день был необычайно добр и щедр к ним.
Вся домашняя прислуга утром получила вознаграждение, каждый – по два динария. Когда огонь поумерил свою страсть и прибил обгоревшие палки к земле, через костер начали прыгать: вначале молодежь, затем люди более почтенного возраста.
Слуги прыгали вперемежку с хозяевами, порой сталкивались с ними при приземлении. Но никто никаких окриков в этот день не слышал – произносить обидные, злые слова, как и хмуриться в благословенный Новруз было не положено.
Старики переступали через тлеющие угли по краям кострища или просто перекидывали ногу через полыхающее пламя. Маленьких детей проносили на руках, держа повыше, чтобы ненароком не обжечь.
Сегодня Атар спустился на землю и был как никогда близок к людям. Огонь считался символом очищения и истребления всего нечистого, поэтому прошедшие сквозь пламя, по поверью, очищались от внутренней скверны и грязи, накопившихся за прошедший год. Важно было само стремление оставить, сжечь свои грехи в пламени справедливости, и желание стать чище путем соприкосновения со всеочищающим, освобождающим от душевного гнета Атаром.
К вечеру праздник из-за заборов вырвался на улицы Газаки. Отчаянные молодые парни устраивали между собой небезопасные игрища: соревновались, кто выше пронесется над жарким пламенем костра. Девушки издали наблюдали за ними, хихикая и кокетливо прикрывая лица краем праздничной накидки. Их присутствие придавало смелости отважным юнцам и заставляло совершать самые безрассудные действия, порой с риском для жизни. Рядом веселой гурьбой толпились дети с полными подолами сладостей, полученными во время обхода дворов. Никто в этот день не остался без угощения, а то и щедрого вознаграждения деньгами. Не был обделен вниманием ни один старик, больной или нищий.
На шестой день нового года зороастрийцы справляли день духовного рождения пророка Заратуштры.
Согласно преданию, именно в день хаурват месяца фравардин 30-летнему Заратуштре явились ангелы-небожители Воху-Мана и Сраоши с посланием от Ахура-Мазды. Амешаспанты поведали о том, что Душа Заратуштры была предвечна и объявили, что именно ему предстоит стать великим пророком и основателем новой веры.
По традиции, окончание церемоний и обрядов, связанных с новым годом, приходилось на 13-е число. Зороастрийцы считали число 13 несчастливым, поэтому этот день они старались провести вне дома, например, собирая душистые целебные травы где-нибудь на высокогорье, чтобы злые фраваши, засылаемые подлым повелителем Царства тьмы – Ахриманом, не причинили бы им и их близким вреда.
[1][1] март
[2] апрель
[3] май
[4] июнь
